12 великих трагедий - Страница 144

144

Пер Гюнт

О, вашему величеству лишь стоит
Настроить пирамид еще, и сфинкса
Еще крупнее вытесать, и войны
Еще славнее с турками вести.

Феллах

Да, хорошо так говорить! Но сделать —
Феллаху бедному, голодной вше?
Мне хижину мою едва под силу
Очистить от мышей да и от крыс…
Давай другой совет – такой, чтоб мне
И ничего не стоило исполнить,
И чтобы уподобился вполне я
Тому, с кем я ношусь всю жизнь мою!

Пер Гюнт

Так вашему величеству пойти бы
Да удавиться; раз уж очутившись
В земле, в естественных границах гроба, —
Мертвецки-мертвым, как и он, держаться.

Феллах

Готовь веревку! За веревку – жизнь!
Я удавлюсь со всеми потрохами!
Сначала разница меж нами будет,
Со временем же сгладится она.

(Отходит и готовится повеситься.)

Бегриффенфельдт

Вот это – личность, человек с методой!..
Не правда ли, Пер Гюнт!

Пер Гюнт

Да, да, я вижу…
Но он и впрямь удавится сейчас!
О Господи, помилуй!.. Сам не свой я…
Собраться с мыслями не в состояньи…

Бегриффенфельдт

Вы – в переходной стадии; она
Непродолжительна, однако.

Пер Гюнт

То есть?
Я – в переходной стадии… к чему?
Вы извините… но мне надо выйти…

Бегриффенфельдт (удерживая его)

С ума сошли вы?

Пер Гюнт

И не думал. Что вы!
Избави Бог!

Суматоха. Сквозь толпу пробирается министр Гуссейн.

Гуссейн

Сейчас мне доложили,
Что царь сегодня прибыл к нам.

(Обращаясь к Перу Гюнту.)

Не вы ли?

Пер Гюнт (с отчаянием)

Да, да, подписано и решено!

Гуссейн

Отлично… Надо отвечать на ноты?

Пер Гюнт (рвет на себе волосы)

Отлично! Да! Чем хуже тут, тем лучше!

Гуссейн

Так удостойте обмакнуть меня!

(С низким поклоном.)

К услугам вашим: я – перо.

Пер Гюнт (кланяясь еще ниже)

А я —
Исписанный каракулями царский
Пергамент!

Гуссейн

Государь мой, вот вам вкратце
История печальная моя:
Песочницей слыву, а я – перо.

Пер Гюнт

Моя история еще короче:
Я лист бумаги чистой, на которой
И не напишут никогда ни строчки.

Гуссейн

На что я годен – людям невдомек,
И хочется меня им приспособить
Для посыпания песком.

Пер Гюнт

Я книгой
С застежками серебряными был
В руках у девушки! Но что безумным,
Что умным быть – все та же опечатка.

Гуссейн

Какое жалкое существованье —
Пером гусиным быть и никогда
Не чувствовать ножа прикосновенья!

Пер Гюнт (высоко подпрыгивая)

А быть оленем и все прыгать, прыгать
Над пропастью… и под своим копытом
Не чувствовать опоры никогда!

Гуссейн

Скорее нож! Я туп; пускай очинят
И заострят меня! Весь свет погибнет,
Коль отупею я совсем!

Пер Гюнт

О бедный мир,
Который – как всегда свое изделье —
Творцу таким прекрасным показался!

Бегриффенфельдт

Вот нож!

Гуссейн (хватая его)

Как жадно буду пить чернила!
С каким я наслажденьем очинюсь!

(Перерезает себе горло.)

Бегриффенфельдт (поспешно отодвигаясь)

Не брызгай же, перо!

Пер Гюнт (с все возрастающим страхом)

Ай-ай! Держите!

Гуссейн

Меня держите, да! Ведь я перо!
Держите крепче и – на стол бумагу…

(Падает.)

Я исписался. Слушайте постскриптум:
«Он жил и умер держанным пером!»

Пер Гюнт (шатаясь)

А что осталось мне? И кто я?… Что я?…
Держи меня, великий… Крепче, крепче!
Я – все, что хочешь ты. Я – грешник, турок,
Я – тролль… Лишь помоги мне… Порвались
Во мне как будто струны…

(Вскрикивая.)

Не могу я
Припомнить второпях, как звать тебя…
Спаси меня, ты… опекун безумцев!

(Падает в обморок.)

Бегриффенфельдт (с венком из соломы, подпрыгивает и садится на Пера Гюнта верхом)

Хо-хо! Как гордо в луже он лежит!
Он вышел из себя. Венчать его!

(Нахлобучивает на Пера Гюнта венок и кричит.)

Да здравствует царь собственного «я»!

Шафман (в клетке)

Es lebe hoch der grose Пер!

Действие пятое

На палубе корабля, плывущего по Северному морю, в виду норвежских берегов. Солнце заходит. Погода бурная.

Пер Гюнт, сильный, бодрый старик с седыми, как лунь, волосами и бородой, стоит за рубкой. На нем непромокаемая куртка и высокие сапоги, одежда несколько потерта, поношена; лицо обветрено и приобрело более жесткое выражение. Капитан корабля на мостике. Весь экипаж на носу корабля.

Пер Гюнт (опираясь локтями о борт и впиваясь взглядом в берега)

Вот Халлингский хребет в одежде зимней;
Старик выпячивает грудь на солнце;
За ним же Йёкуль, брат его, скривился
В плаще своем зеленом, ледяном.
И нежится красотка Фолгефоннен,
Как девушка в постельке белоснежной.
Оставьте вы свои ужимки, старцы!
И стойте, как стоите, – вы из камня.

Капитан (кричит матросам)

На руль двоих! И фонари наверх!

Пер Гюнт

Свежеет ветер…

Капитан

К ночи будет буря.

Пер Гюнт

А Рондских скал отсюда не видать?

Капитан

Нет, где же; Фолгенфоннен их скрывает.

144