12 великих трагедий - Страница 158

К оглавлению

158

(Крепко прижимается к ней и прячет лицо в ее коленях.)


Долгое молчание. Восходит солнце.


Сольвейг (тихо поет)

Спи, усни, ненаглядный ты мой,

Буду сон охранять сладкий твой!..

На руках мать носила дитя;

Жизнь для них проходила шутя.

У родимой груди день-деньской

Отдыхало дитя… Бог с тобой!

У меня ты у сердца лежал

Весь свой век. А теперь ты устал, —

Спи, усни, ненаглядный ты мой,

Буду сон охранять сладкий твой!..

Пуговичник (за хижиной)

До встречи на последнем перекрестке,

А там увидим… Больше не скажу.

Сольвейг (громче, озаренная солнечным сиянием)

Буду сон охранять сладкий твой,

Спи, усни, ненаглядный ты мой!

Шиллер Фридрих. Орлеанская дева

Действующие лица

Карл Седьмой, король французский.

Королева Изабелла, или Изабо, его мать.

Агнеса Сорель.

Филипп Добрый, герцог Бургундский.

Граф Дюнуа.

Ла Гир.

Дю Шатель.

Архиепископ Реймский.

Шатильон, бургундский рыцарь.

Рауль, лотарингский рыцарь.

Тальбот, главный вождь англичан.

Лионель, Фастольф, английские вожди.

Монгомери, валлиец.

Французские, бургундские, английские рыцари.

Чиновники орлеанские.

Английский герольд.

Тибо д'Арк, земледелец.

Алина, Луиза, Иоанна – его дочери.

Этьен, Арман, Раймонд – их женихи.

Бертранд, поселянин.

Черный рыцарь.

Угольщик.

Его жена.

Пажи. – Солдаты. – Народ. – Придворные. – Епископы. – Маршалы. – Чиновники. – Дамы, дети и пр.


Действие происходит в 1430 году.

Пролог

Сельское место; впереди на правой стороне часовня и в ней образ Богоматери; на левой стороне высокий ветвистый дуб.

Явление первое

Тибо д'Арк, Этьен, Арман, Раймонд, Алина, Луиза, Иоанна.


Тибо


Так, добрые соседи, нынче мы
Еще французы, граждане, свободно
Святой землей отцов своих владеем;
А завтра… как узнать? чьи мы? что наше?
Во всех местах пришелец торжествует;
Везде врагов знамена; их конями
Истоптаны отеческие нивы;
Париж врата их войскам отворил,
И древняя корона Дагоберта
Досталася в добычу иноземцу;
Внук королей без трона, без приюта,
Скитается в своей земле, как странник;
Знатнейший пэр, ближайший из родных
Против него с врагами в заговоре;
Родная мать ему готовит гибель;
Деревни, города пылают; тихо
Еще у нас в долинах… но дойдет,
Дойдет и к нам гроза опустошенья.
Итак, друзья, пока еще есть воля,
Я дочерей хочу пристроить с Богом.
Для женщины против времен опасных
Необходим заботливый защитник;
А с кем любовь, тому в бедах легко.
Этьен, тебе понравилась Алина;
У нас поля соседственно граничат,
Сердца же заодно… такой союз
Угоден Богу. Ты, Арман, ни слова;
А ты глаза, Луиза, опустила…
Друзья, друзья, вы встретились сердцами —
Не мне вас разлучать. К чему богатство?
Кто в наши дни богат? Теперь все наше
До первого врага или пожара;
Теперь один спасительный приют:
Грудь верная испытанного мужа.

Луиза


Арман!

Арман (подавая ей руку)


Твой навсегда.

Луиза


А ты, сестра?

Тибо


На каждую дам тридцать десятин,
И огород, и двор, и стадо – Бог
Благословил меня, благословит
И вас.

Алина


Утешь отца, сестра Иоанна,
Пусть в этот день устроится три счастья.

Тибо


Подите; завтра мы сыграем свадьбу
И пир на всю деревню; приготовьте,
Что надобно.

Алина, Луиза, Арман и Этьен уходят.

Явление второе

Тибо


Твои, Жаннета, сестры
Выходят замуж; их судьба счастлива;
При старости они мое веселье;
Одна лишь ты мне горе и печаль.

Раймонд


Сосед, на что Жаннету огорчать?

Тибо (указывая на Раймонда)


Вот юноша прекрасный, честный; с ним
Никто у нас в деревне не сравнится;
Тебе он отдал душу; три весны,
Как он, задумчивый, с желаньем тихим,
С безропотным, покорным постоянством
Вздыхает по тебе; а ты молчишь,
Ты холодно сама в себе таишься;
И ни один из наших поселян
Улыбкою твоею не утешен.
Смотрю: ты в полноте прекрасной жизни;
Пора надежд, весна твоя пришла;
Цветешь… но я напрасно ожидаю,
Чтобы любовь в душе твоей созрела,
Прискорбно это мне. Боюсь, но вижу,
Что над тобой ошиблася природа;
Я не люблю души холодной, черствой,
Бесчувственной в поре прекрасной чувства.

Раймонд


Не принуждай ее, мой честный Арк.
Любовь, моей Иоанны есть прекрасный
Небесный плод; прекрасное свободно;
Оно медлительно и тайно зреет.
Теперь ее веселье жить в горах;
К нам в хижины, жилища суеты,
С вершины их она сходить боится.
Нередко я с благоговеньем тихим
Из дола вслед за ней смотрю, когда
Она одна в величии над стадом
Стоит и взор склоняет в размышленье
На мелкие обители земные.
Я вижу в ней тогда знаменованье
Чего-то высшего, и часто мнится,
Что из других времен пришла она.

Тибо


А это мне противно! Для чего
Чуждаться ей сестер своих веселых?
Всегда встает до ранних петухов,
Чтобы бродить по высотам пустынным;
И в страшный час – в который человек
Доверчивей теснится к человеку —
Украдкою, как птица, друг развалин,
В туманное жилище привидений,
В ночную тьму бежит, чтоб горный ветер
Подслушивать на темном перекрестке.
Зачем она всегда на этом месте?
Зачем сюда гонять ей стадо? Часто
Видал я, как она час целый в думе
Под этим деревом друидов, где
Боится быть счастливое созданье,
Сидит недвижима… а здесь не пусто;
Здесь водится недобрый с давних лет;
У стариков ужасные преданья
Сохранены об этом старом дубе;
И часто шум каких-то голосов
Нам слышится в его печальных ветвях.
Однажды мне случилось запоздать,
Меня вела дорога мимо дуба,
И вдруг мне видится: под ним сидит
Туманное, а что?.. не знаю! Тихо
Иссохшею рукой приподняло
Широкую одежду и меня
Как будто бы манило… Сотворив
Молитву, я бежал скорее прочь.
158