Аслак (проходя с товарищами по ту сторону плетня)
Вон пьяная скотина – Пер Гюнт лежит.
Пер Гюнт (полуприподнимаясь)
Позвольте… император!..
Аслак (облокачиваясь на плетень и усмехаясь)
Ну, вставай же!
Пер Гюнт
Ах, черт, кузнец. Что надобно тебе?
Аслак (другим)
Как видно, не очухался.
Пер Гюнт (вскакивая)
Ступай-ка,
Проваливай же по добру!
Аслак
Эге!..
Уйду, уйду. Но ты взялся откуда?
Ведь шесть недель ни слуху и ни духу…
Мы думали – ты к троллям в плен попал.
Пер Гюнт
Гм… я таких наделал дел, что любо!
Аслак (подмигивая товарищам)
Послушаем!
Пер Гюнт
Вам дела нет до них.
Аслак (немного погодя)
Ты в Хэгстад?
Пер Гюнт
Нет.
Аслак
В деревне толковали,
Что будто девку-то к тебе тянуло…
Пер Гюнт
Покаркай у меня ты, ворон!..
Аслак
Полно.
Ты не сердись. Ну, эту упустил —
Других найдется много, помани лишь!
Недаром ты – Пер Гюнт, сын Йуна Гюнта.
Пойдем же с нами. Там сегодня сбор —
И молодых овечек и материых!
Пер Гюнт
Поди ты к черту!
Аслак
Верно, уж нашел бы
И ты себе там парочку… Прощай же!
Снести поклон невесте от тебя?
Уходят, смеясь и перешептываясь.
Пер Гюнт (смотрит им вслед, машет рукой и отворачивается)
По мне, так пусть венчается с кем хочет.
Мне все одно.
(Смотрит на себя.)
Оборван весь, в лохмотьях…
Эх, было б поновее что надеть!
(Топая ногою.)
Из глотки вырвал с языком бы вместе
Насмешки их проклятые!
(Вдруг озираясь.)
Что? Что?
Опять хихикают как будто сзади?
Гм… нет, почудилось. Тут никого, —
Пойду домой.
(Далее несколько шагов в гору и прислушивается.)
Чу, к танцам заиграли.
(Пристально смотрит и слушает, затем потихоньку спускается вниз; глаза его блестят, и он поглаживает себе бедра.)
А девок гибель там. На одного
По целому пятку, а то и больше.
Ах, черт возьми!.. Ну как тут не пойти!..
А мать-то как же? Все сидит на крыше?…
(Не может отвести глаз от дороги в усадьбу, подпрыгивает и смеется.)
Гоп-гоп! Отплясывает халлинг лихо!
Скрипач Гуторм пилит вовсю! Веселье
И гул-как будто водопад шумит!
А девок, девок сколько! Вишь хохочут!
Нет, черт возьми, ну как тут не пойти!
(Одним прыжком перелетает через изгородь и идет по дороге.)
Усадебный двор в Хэгстаде. В глубине жилой дом. Толпа гостей. На лужайке идут оживленные танцы. Музыкант сидит на столе. В дверях дома стоит Распорядитель пира; стряпухи бегают взад и вперед; пожилые гости сидят группами там и сям и беседуют.
Женщина (присаживаясь к гостям, разместившимся на бревнах)
Невеста?… Ну, известно уж, поплачет.
Нельзя же без этого.
Распорядитель (подходя к другой группе)
А ну-ка, гости!
Вот жбан мне помогите опорожнить!
Один из гостей
Спасибо: только ты уж больно часто
Подносишь, кум!
Парень (музыканту, проносясь мимо него в паре с девушкой)
Ты струн-то не жалей —
Нажаривай!
Девушка
Чтобы в лугах звенело!
Девушки (окружая другого парня, пляшущего в одиночку)
Лихой прыжок!
Одна из них
Вот икры – что пружины!
Парень (продолжая пляску)
Ни стен, ни потолка тут не зацепишь;
Чеши ногами в стороны и вверх!
Жених (подходит к отцу, который разговаривает с другими гостями, и, хныча, тянет его за полу куртки)
Она не хочет; злющая такая!
Отец
Чего не хочет?
Жених
В клети заперлась.
Отец
Ну, поищи ключа.
Жених
Да я не знаю…
Отец
Растяпа ты!
(Отворачивается к собеседникам, а жених опять растерянно бродит по двору.)
Второй парень (выходя из дому)
Ну, девки, вот когда
Потеха-то начнется – Пер идет!
Аслак (только что вошедший)
А кто позвал его?
Распорядитель
Никто.
(Идет к дому.)
Аслак (девушкам)
Так если
Заговорит он – вы не отвечайте.
Девушка (другим)
Да, да, как будто мы его не знаем.
Пер Гюнт (входит разгоряченный и оживленный, останавливается перед гурьбой девушек и хлопает в ладоши)
Ну, кто тут разбитнее всех из девок?
Одна (к которой он приближается)
Не я.
Другая
Не я.
Третья
Да и не я.
Пер Гюнт (четвертой)
Ну ты!
Пойдем, пока не сыщется получше!
Четвертая (отворачиваясь)
Мне недосуг!
Пер Гюнт (пятой)
Так ты!
Пятая (отходя)
Домой пора.
Пер Гюнт
В такую рань? Да ты рехнулась, что ли?
Аслак (немного погодя, вполголоса)
Смотри-ка, Пер! Пошла со стариком.
Пер Гюнт (быстро оборачиваясь к пожилому человеку).
Куда ж они девались все?
Пожилой человек
Ищи!
(Отходит.)
Пер Гюнт сразу притихает и исподлобья косится на толпу. Все смотрят на него, но никто с ним не говорит. Он подходит то к одной, то к другой группе, – везде сразу же водворяется молчание, а когда он отходит, его провожают улыбками.